 |
«Странное дело, - размышляла одиноко возвышающаяся на балкончике Сара Львовна в то время, когда двор еще полуспал или же так красиво притворялся. – Как только лишь деревенский человек начинает считать себя городским, так он сразу же перестает с тобой здороваться! Вон, Валька из Маяков, у себя в селе, небось голову вывихивала, налево и направо раздавая свои «здрассьте». А у нас во дворе поселилась – ждет, чтобы пенсионер ей первым поклонился! Да и в ответ в лучшем случае буркнет что- то, не поймешь, здоровья тебе желает или проклинает…»
Сара Львовна вздохнула. Её злило юное существо, дымящее в открытой веранде напротив. Сара Львовна уже проводила на Староконку Пальмиру Ивановну, пожелала зеленого светофора кастрюльщикам и собиралась пойти еще немножечко вздремнуть. Но тут громко хлопнула дверь, и любопытство изменило ее направление.
Из приоткрытой двери квартиры напротив через узенькое пространство двора взлетел дикий рев какой-то племенной группы. Выглянула голова и следом наружу проскользнуло нечто в светлом балдахине.
«В ночнушке, словно у себя в спальне», - осудила отсутствие приличий старая дама. Девица же согнулась на табуретке, обхватив колени, и сквозь обесцвеченные пряди распатланных волос задымила сигарета.
И ни слова. Будто напротив, всего в нескольких шагах по воздушной линии от юной особы – истукан. То бишь, она, Сара Львовна!
И она задохнулась. Не от дыма, конечно же!
Что и привело ее к ужасно нелестному мнению о сельской ментальности. «Слово-то какое выдумали – ментальность, – обругала заодно и его старая дама . – В наши времена его и не слышал никто. Зато все друг с другом здоровались. По крайней мере, у нас во дворе…» |
 |
