Спасибо всем, кто присоединился к нашему клубу. Благодаря Вам на страницах сайта появились произведения новых авторов. Хочется, чтобы наш круг стал еще шире, а значит и интереснее для всех участников, желанных гостей нашего клуба. На сайте появился новый фотораздел. Размещайте свои фотографии. Присылайте свои предложения по улучшению работы клуба. Не забывайте оставлять комментарии. До встречи. Ваша Полина Овчинникова.
Анька, Мишка и Вадик нависли над чем-то, что лежит под каштаном и неразличимо с балкона, но явно существует. Иначе чего бы они с утра там так тихо сопели? До того тихо, что их переговоры Саре Львовне были совсем не слышны. Она позвала: - Вадик! Что вы там заснули под деревом? Дети дружно встрепенулись и задрали головы к балкону. Белокурая Анькина возвышалась над черненькими мальчишечьими: Анька вообще готовится в модели, растет не по дням, а по часам, гордо заявляла ее мама. Она сама моделью не была никогда и торговала на седьмом километре лифчиками и трусами, но на рост свой тоже обиды не держала. Дети совещались. Наконец Анька подскочила к балкону. - А там у нас птичка от птичьего гриппа помирает, а Мишка купил ей в гомеопатической аптеке антигриппин и мы ее лечим! - Боже мой! – встрепенулась душа Сары Львовны. – И кто вам сказал, что у нее … грипп? - А мы сами догадались, - резонно сообщил Вадик. Он носил очки и бывал с мамой в больнице, так как его маленькая сестренка часто болела. – Когда Мурка ее откуда-то притащила и стала вот тут под деревом валять, она хрипела и кашляла! Мы, конечно, догадались, что у нее грипп. Только птичий. - Ой, не утомляй меня, Вадик, - Сара Львовна от волнения свесилась с балкона аж наполовину своего тучного корпуса. – И что ты в этом понимаешь! Ану-ка, подай ее мне сюда, дай-ка, лучше я сама ее посмотрю. Может, она у вас уже и вовсе померла! – в голосе Сары Львовны зазвучала неподдельная тревога и даже жалость. - Так ее же нельзя в руки брать, к ней даже близко подходить нельзя, а то заразиться можно! – горячо запротестовал Мишка, который слышал по телевизору, как рассказывали про птичий грипп. – Если вы заразитесь, вас даже сжечь могут, как этих куриц в Крыму! Сам видел! И Мишка решительно закрыл своим телом все обозрение. Саре Львовне сквозь его раскоряченные ноги теперь был виден только ствол каштана. «В наше время такого не было! Это же с ума можно сойти – «птичий» грипп! Это же додуматься надо до такого, уподобить человека курице!» - мысленно сокрушалась Сара Львовна. Она лично считала эти телевизионные россказни про птичий грипп обычной информационной уткой. Вон, уничтожили в Крыму всех пернатых. Значит, это кому-то было нужно, успокаивала себя она. Значит, вышел перебор в производстве птичьего мяса или еще там что. Просто так ничего в этом мире не бывает. Вон даже эта несчастная птичка. Ведь ее кошка в зубах принесла! А они все грипп да грипп…
Сосед Вася в отгулах. Его сын Мишка едва успевает выносить в альтфатер пустые пивные бутылки. Он поминутно бегает через дорогу, игнорируя, как всегда, кричащие сигналы светофора, и вприпрыжку возвращается во двор со съежившимся от старости пакетом. Во дворе, под сенью платанов, в самом в разгаре политинформация. Развалясь в обшарпанном шезлонге, Вася растолковывает своему сидящему напротив партнеру по бизнесу, с которым они вместе, так сказать, расслабляются, - из-за чего весь этот сыр-бор с установками ПРО. То и дело звучит это краткое ПРО… Это модное НАТО…
- Я вас умоляю, и что это за халабуду вы мне тут сделали? Другого места во дворе не нашлось, или я родилась, чтобы слушать, как эта гнусная кошка нявкает! – сердится Сара Львовна со своего балкона на ребят.
- Так вы, ребята, рисовальщики? - окинув взглядом сваленные в углу комнаты рюкзаки и мольберты, хозяйка спросила двух юношей, которые сидели напротив неё за столом и пили чай с брусничным вареньем. Около часа назад они попросились к женщине на ночлег. - Мы студенты художественного училища. Идём к тигровому мысу делать наброски… - Взаправду?.. – та оживилась. – Да-а, место красивое… А слышали вы историю об известном художнике, который тоже бывал у тигрового мыса? - Нет, - покачал головой старший из ребят. – Расскажите, тётя Даша. Женщина отхлебнула из чашки и, немного помедлив, как бы собираясь с мыслями, начала своё повествование…
В конце октября это было. Гляжу я как-то: возле скамейки на троллейбусной остановке маленький щеночек сидит. Сам тёмный, а на лбу белое пятнышко. - Ты чей? – наклонилась над ним. А он на меня глянул и давай хвостиком вилять.
- Кому говорят, сиди смирно, - Нина затянула на лапе щенка узел, а другой конец верёвки привязала к металлической скобе, торчавшей из кирпичной кладки. Брезгливо тряхнула ладонью. – Всю руку, паразит, изгадил. И так от меня дерьмом тащит… Она вытерла ладонь грязной тряпкой и откинула её в сторону. После чего, вынув из кармана рваных брюк коробок, чиркнула спичкой.
- Как он надоел, – Екатерина Васильевна приподнялась на кровати и, отдёрнув штору, посмотрела в окно. – Всё утро орёт! - Мама, - в комнату вбежала Настя, - там котёнок… - Она показала пальцем в окно. - Смотри: вон, на дереве… Затем накинула на себя кофточку, бросилась в прихожую и стала обуваться. - Ты куда? – крикнула ей вдогонку мать. - Я мигом… Открыв входную дверь, девочка выскочила на лестничную площадку. Оттуда – на улицу. И сразу – к берёзе, откуда раздавался тоненький писк и на одной из веток которой сидел маленький серый котёнок.
