В последнее время дамы нашего двора стали все больше нахваливать мясные ряды «Нового Привоза»: и продавцы там деликатнее, и мясо, и сало наше, украинское, а не из какого-нибудь австралийского кенгуру. И на руках у рубщиков, присмотелись дамы, классные рукавицы рабочие, а не какой-то там тоненький латекс. Наше всё – лучшее, считали патриотки известного на весь мир рынка.  И сегодня Сара Львовна в сопровождении Моти и Анны Пантелеевны в очередной раз делали базар именно здесь. И как всегда, они с профессиональной требовательностью истинных домохозяек выискивали, у кого получше и подешевле и свинина, и телятина, и даже баранина, интерес к которой, впрочем, был фиктивным. «Тугоплавкие жиры в этой баранине, вредно!» – не раз обхаивала этот сорт мяса наша медицински образованная Анна Пантелеевна.

Тут Сара Львовна отвлеклась на покупку телячьей косточки.  

– И почем ваши кости? Вот эти, – дама нежно взяла в свои пухлые ручки среднего размера сахарную косточку.

– Та не мои ж это, а телячьи, что это вы, дама, так меня обижаете! Что это за мансы вы себе позволяете?! – обиделся мясник, нервно подергал щетинистыми щёками, отвернулся от дерзкой покупательницы и отошел от прилавка.

У того действительно кости и не намечались, и даже если бы вам вздумалось таки его пощупать, вы вряд ли смогли бы определить его анатомический скелет. Этот продавец вполне соответствовал традиционному представлению о мясниках: сытых, откормленных, с поволокой в глазах.

Сара Львовна тут же оторвалась от пронюхивания сахарной косточки и окинула его смущенным взглядом. Ей стало стыдно. Но Анька заказала для своего Азика, и это ответственное поручение надо было таки выполнить!

– Я прошу прощения, но не найдете ли для меня косточку поменьше? 

– Куда уже поменьше! Вы ж только погляньте, какой это прекрасный мосол! – сопротивлялся упрямый мясник.

– Та у меня ж той собаки, как и вашего мосла! – вздохнула дама, направляясь к соседнему прилавку.

Однако отвергнутый торговец ревностно следил за ее действиями у соседнего товара, а затем  пошарил под прилавком и вытащил оттуда небольшую, привлекательно обросшую мясом, косточку. И  стал сосредоточенно размахивать ею перед своим собственным носом, нюхал – разве что лишь на вкус не пробовал, привлекая внимание уплывающей покупательницы…

И его труды таки были вознаграждены! А эта привередливая мелочь, Азик, получил именно то, что хотела сама исполнительница его желаний.